8 июля в Жамбылской области произошло довольно ощутимое землетрясение. Жители села Кулан почувствовали его как шестибалльное, в Мерке – как пять баллов, в Шу ощутили три балла. Сведений о пострадавших и разрушениях не поступало. Землетрясение – одна из самых важных и болезненных тем для казахстанцев, особенно для жителей сейсмоопасных регионов. Все, что с ней связано, вызывает огромный интерес. И, конечно, главный вопрос, который люди задают себе, ученым и ко всем материалам в медиа на эту тему: можно ли все-таки предсказать землетрясение? Периодически появляются спикеры на различных площадках и из различных сфер, которые дают такой прогноз.
Можно ли им верить, было ли хоть одно землетрясение в мире, которое предсказали, в каком состоянии сейсмология как наука в Казахстане, какие здания самые безопасные, зачем писать учебники про землетрясения и на какой вопрос ответит только псих – обо всем этом Tengrinews.kz поговорил с Танатканом Абакановым, академиком, доктором наук, автором учебников, бывшим директором казахстанского Института сейсмологии.
Скрестить шпаги
– Танаткан Доскараевич, сможет ли человечество когда-нибудь предсказывать землетрясения и насколько ученые продвинулись в этом?
– Прогнозирование землетрясений является насущной проблемой всего человечества. Хотелось бы отметить, что теория сейсмостойкости как таковая, то есть научный подход, появилась только благодаря японским ученым в 1900 году. Прошло всего-навсего 125 лет.
Хочу провести аналогию с медициной. Хирург из Кейптауна, Южно-Африканская Республика, впервые сделал удачную операцию на сердце 25-летней женщины в 1967 году. Это была сенсация, все говорили, что этого не может быть, это случайность.
А сейчас вы видите – в нашей Астане проводятся сотни удачных операций на сердце в год, не говоря о других. Поэтому я считаю, что набирать материал, собирать данные, их анализировать, интерпретировать и выносить вердикт – дело ученых. Для этого нужно определенное время. Потому что Земля – это живой организм.
– Насколько ученые продвинулись в прогнозировании землетрясений?
– Сейчас идет набор данных. В 1975 году Мао Цзэдун издал приказ о проведении народного прогнозирования землетрясений. И в 1975 году, в феврале, произошло Хайчэнское землетрясение в центре Китая. До этого был форшок, то есть предварительный толчок. К тому же норные животные, а также змеи, ящерицы в горах начали выползать, в колодцах изменился уровень воды. И мудрое решение приняли китайские руководители, объявив эвакуацию населения из города.
Вместо сотен тысяч возможных жертв погибло всего 370 человек от переохлаждения – это капля в море. Потом, как только умер Мао Цзэдун, этот вопрос остался без внимания, и в 1976 году погибло около 240 тысяч человек при Таншаньском землетрясении.
Последствия Таншаньского землетрясения, 1976 год. Фото с сайта Aboluowang.com
– А что такое «народное прогнозирование землетрясений»?
– Мао сказал: «Каждый должен следить за своими животными». Некоторые имеют дома кошек, птичек, рыб, их неадекватное поведение нужно передавать в центр, а в центре – анализировать, интерпретировать и, естественно, делать соответствующие выводы.
– Сейчас в интернете появилось много лжепророков, которые прогнозируют сильное, разрушительное землетрясение в Алматы. Вообще в истории были такие прецеденты, когда человек или группа людей (ученый, не ученый – неважно) смогли предсказать землетрясение и на какие параметры они ориентировались?
– Дело в том, что случайные люди никогда не могут сделать соответствующие серьезные открытия. Это люди, которые преследуют свои меркантильные цели. Во-первых, засветиться, во-вторых, иметь какие-то финансовые и политические дивиденды. И таких примеров тысячи, приведу несколько.
Была открыта организация под названием «Небесный патруль». Фамилию я не буду указывать, потому что у них родственники есть. Особенно в Казахстане, в Средней Азии это весьма щепетильный вопрос. И что они сделали? В 64 странах они запустили сайт и объявили: вносите по пять долларов в месяц — и мы вас от всех бед будем спасать, включая землетрясения.
И в первую очередь пожилые люди, люди с ненормальной, неадекватной психикой начали вкладываться. Мы подняли вопрос о законности этого сайта. Объединились с российскими учеными. И в России его закрыли, и у нас в Казахстане закрыли. Кстати, этот сайт был поддержан очень влиятельными людьми из эшелонов власти.
Даже были угрозы с их стороны: «Почему вы сдерживаете такое дело?» И пришлось с ними скрестить шпаги. Понимаете, в чем дело?
Были случаи и такие, когда из-за кордона, из Тулы, прилетал один товарищ, его фамилия Мартынов, прорвался к нашему президенту на заре перестройки, и каким-то образом договорились они, что он сделает прогноз. Он сделал прогноз, что зимой в лютые морозы будет землетрясение. Нам позвонили из Москвы, из правительства, с просьбой поддержать этого товарища. И 20 автомашин, 70 ученых в течение месяца в горах сидели – ждали землетрясения. В день его «свершения» этот товарищ исчез.
Из Азербайджана прилетел товарищ, сказал: «Одну станцию вам поставлю, такая умная станция, и все вопросы прогнозирования решим». Пришлось вытаскивать его на совещание. Исчез, конечно, не мог ответить ни на один вопрос. Был еще некто Мамацуев из Гудермеса. Прискакал сюда, написал Дариге Назарбаевой, что он должен спасти город Алматы от двенадцатибалльного землетрясения.
И таких случаев тысячи и тысячи. Поэтому я всегда говорю, у нас есть официальный уполномоченный орган это Министерство по чрезвычайным ситуациям. И оно отвечает за такие вещи. Сейчас по всем сайтам гуляют всевозможные высказывания, и особое место занимают блогеры. Кто такой блогер? Люди, которые не нашли себя в нормальной жизни. И они за счет болтологии начинают морочить голову нашим гражданам.
В студии во время записи видеоинтервью с Танатканом Абакановым. Фото: © Tengrinews.kz
– Ну это в Казахстане. А вообще в мире, может быть, были такие люди, такие прецеденты, когда удалось кому-нибудь?
– Отдельный человек без фактологического материала, без оборудования не сможет этого сделать. Это мой ответ.
– То есть не было?
– Не было ни разу. Но для коллективов – я вам рассказал о случае по Хайчэнскому землетрясению, когда собирали материал о животных – такие случаи возможны. Но чтобы один взял и предсказал «будет землетрясение» – этого я не помню.
– Можно ли исключить или снизить силу разрушительного будущего землетрясения?
– На первый взгляд вы задаете вопрос из области фантастики. Но так как вопрос задан, я должен ответить. Этот вопрос изучался ограниченным количеством людей. В советское время специальные органы, предприятия закрытого типа и серьезные университеты под Бишкеком построили полигон.
Во-первых, они на основе некоторых данных пришли к выводу, что перед сильным землетрясением необходимо провести электрошоковое воздействие на геологическую среду и снять напряжение. На расстоянии друг от друга в 4 километра 200 метров они закопали два больших медных столба на глубину в два метра, между ними прорыли траншею и заполнили селитрой. И подвели дорогу к соответствующей трансформаторной мощной подстанции. Все это в закрытом режиме было. И начали эти электрические разряды проводить. Молния проходила по токопроводящему составу этой селитры и через соответствующие столбы. И на этом месте до сих пор не выявлено никаких землетрясений. Это было лет так 40 тому назад. Потом, вы знаете, перестройка и так далее. Эти прекрасные эксперименты были благополучно закрыты.
Еще один из интереснейших экспериментов – я сам непосредственно в нем участвовал. Примерно в 100 километрах от Урумчи есть урочище Хутуби. И там, на месте возможного очага землетрясения, построили специальный полигон. Установили большой чан и производили систематизированно малые землетрясения. Ожидаются, допустим, девятибалльные, а они пяти-шестибалльные землетрясения проводили. Более 10 лет тому назад они пригласили меня принять участие в запуске – первую кнопку нажать. Я им благодарен за это. И, естественно, там не зафиксировано сейчас сильных землетрясений. По Янцзы, а также в пяти регионах действуют подобного рода полигоны.
Изучая геологическую структуру города Алматы и прилегающих территорий, я пришел к выводу, что это возможно и у нас. И такую идею мы начали продвигать. Я связался со своими коллегами из Китая. Его правительство с разрешения государственного сейсмологического бюро написало письмо господину Байбеку, который был в то время акимом: что идея Абаканова, которую мы вам излагаем, может быть осуществлена и Китай готов всемерно помочь, предоставить специальное оборудование и так далее. К сожалению, не последовало ответа. По данному вопросу я встречался и с Масимовым, а также с премьер-министром Сагинтаевым. Но вопрос не сдвинулся с места.
В 2014 году было организовано впервые в истории Казахстана выездное заседание ЮНЕСКО по проблеме сейсмической безопасности Казахстана и территории города Алматы. Из 11 стран ученые, включая штаб ЮНЕСКО, рассматривали этот вопрос и посчитали, что вблизи Алматы возможно открытие международного полигона, который можно будет взять за основу для всех стран – для обучения и проведения работ по смягчению последствий землетрясения, включая исследования строительных объектов. Там на модели можно будет отдельные типы конструкций изучать. Потому что постоянно будут идти соответствующие сейсмические воздействия в эпицентре 5-6 баллов.
Но этот вопрос пока завис. Я им занимался более 20 лет. Казалось бы, это очень сложная проблема, но мысль не стоит на месте. И при соответствующей поддержке высших органов власти… я имею в виду, что там должны быть специалисты. Поэтому я надеюсь, что мы в дальнейшем этот вопрос будем поднимать и не остановимся.
Танаткан Абаканов (в черном костюме в центре) в сейсмолаборатории объясняет делегации принцип испытания моделей зданий. Фото из личного архива эксперта
– Со стороны государства существуют две позиции по землетрясениям. Первая – это делать акцент на прогнозировании, вторая – на строительстве сейсмостойких зданий. Вы, как ученый с пятидесятилетним стажем, какой позиции придерживаетесь и почему?
– Это две стороны одной медали. Сейсмостойкого строительства без сейсмологических исследований не может быть.
Существуют различные этапы прогнозов.
Первый – краткосрочный прогноз, который всех интересует: через сколько минут, через сколько часов, на каком месте и какой силы будет землетрясение.
Второй – от месяца до года – это среднесрочный прогноз: в каких регионах примерно будет землетрясение, по данным сейсмологической сети, а также другим параметрам. И создаются соответствующие карты и наблюдения на этих территориях.
И третий – долгосрочный прогноз, до пяти лет: где возможно землетрясение. Тут привлекаются международные сети, опыт многих крупных ученых и так далее.
И сверхдолгосрочные прогнозы – сейчас это называют «создание карт сейсмического зонирования» различной детальности. Есть общие – на весь Казахстан, детальные – на отдельные области и микросейсмозонирование для каждого города.
Без проведения исследований по сейсмологии создать карту сейсмического зонирования невозможно. Значит, невозможно адекватно строить сейсмостойкие здания. То есть карта должна отражать, где, по историческим данным, возможно землетрясение, какой силы и каково состояние геологической среды. Хотя этот вопрос слишком серьезен, но тем не менее эти вопросы в какой-то мере изучаются.
– Я имела в виду, что у государства ограниченные ресурсы и можно было бы не распылять средства и силы и не вкладываться в исследования, а сделать упор на сейсмостойкое строительство и этим обезопасить людей. Вы к чему склоняетесь?
– Оба направления надо поддерживать. Первое направление нельзя оставить без внимания, потому что накопление фактологического материала будет нам в будущем давать основу для того, чтобы мы создавали адекватные, нормальные материалы для строителей. А строить надежные здания – в соответствии достижениями науки и техники – это сам бог велел. Я сам по базовой специальности инженер-строитель. И по теории сейсмостойкости шел все время. А жизнь вынудила, чтобы я занимался сейсмологией, потому что заниматься только строительством, не зная основные принципы сейсмической опасности, невозможно.
Танаткан Абаканов. Фото: © Tengrinews.kz
Днем в науке, вечером – за баранкой
– Когда вы начинали свою карьеру, почему вы выбрали именно сейсмологию? И второй вопрос: чем заинтересовать нынешнюю молодежь, чтобы они шли в науку и занимались сейсмологией?
– Я карьеру сейсмолога не выбирал. Я выбирал обезопасить людей от сейсмических катастроф. Мои кандидатская и докторская диссертации направлены на сейсмостойкое строительство с учетом сейсмологических данных определенных регионов. И, естественно, зная обе стороны медали глубоко, можно достичь соответствующих результатов.
А как заинтересовать молодежь? Здесь несколько факторов. Сейчас, вы видите, массовая утечка мозгов идет. После окончания школы тысячами стараются поступить в какие-то престижные университеты. Оканчивая эти престижные университеты, некоторые патриотически настроенные молодые люди хотят вернуться.
Но те условия, которые им предоставляются, для них в нынешней ситуации неприемлемы: оплата труда, уровень квалификации начальствующих, которые требуют только подчинения – даже неадекватным решениям. И в этой связи они видят свою дальнейшую работу только за кордоном, многие. Остаются в основном пожилые люди: деваться некуда.
Раньше в сейсмологии было два направления. Первое – наука, второе – это сеть или сейсмологическая опытно-методическая экспедиция. Сейсмологическая опытно-методическая экспедиция финансировалась за счет геологии. Наука подчинялась Академии наук и Министерству образования и науки.
И вот произошло слияние (сейсмоинститут передали в подчинение МЧС РК – прим. редакции). Как таковое Министерство по чрезвычайным ситуациям, на мой взгляд, выполняет свои функции сполна. Их задача – мониторинг, реагирование на неадекватные ситуации геологической среды и так далее; и ликвидация последствий возможных катастроф. Эту работу они выполняют. А наука в какой-то мере остается как бы на задворках. В этой связи, на мой взгляд, науку надо бы передать Академии наук, чтобы она не отстала от мировой тенденции.
Справка от редакции. Стоит иметь в виду, что в марте 2025 года Национальная академия наук Республики Казахстан (РОО «НАН РК») приняла решение о самоликвидации. Оно было принято голосующими единогласно. Академики будут включены в Национальную академию наук при Президенте РК, которая была создана в 2023 году.
– Потому что настоящий ученый, где бы он ни находился, он всегда думает. А для реагирования постоянно нужны взрывные, так сказать, моменты – они не успевают за теми требованиями, которые предъявляют военные ведомства. Это же военная организация (имеется в виду МЧС – прим. редакции). Она же отвечает за безопасность людей. А то, что ученый будет думать десять лет, пять лет, три года – волнует ли их? Поэтому пусть ученый думает в стенах Академии наук – там он будет думать днем и ночью.
– То есть вы считаете, что Институт сейсмологии нужно передать в Министерство науки и высшего образования?
– Сейчас нет Института сейсмологии. Сейчас – Национальный центр сейсмологических наблюдений и исследований.
– То есть науку передать в академию?
– Да, а наблюдение, мониторинг, все эти станции оставить при Министерстве по чрезвычайным ситуациям. И, естественно, они должны будут работать, как раньше работали, это весьма оптимальное, на мой взгляд, решение. Конечно, решать свыше. Но тем не менее не хотелось бы, чтобы вся наука, которая наработана за долгие десятилетия, исчезла.
Не думайте, что в Казахстане не было науки. Была наука. Мы сами подготавливали специалистов по сейсмобиологическим наблюдениям в определенный период – 5-6 профессоров из Китая у нас обучались. Мы давали разрешение на проведение работ на территории Китая китайским же специалистам. Если бы у нас не было науки, как это могло бы быть? И сейчас мы сотрудничаем с Российской Федерацией, правда, отдельные ученые – с другими странами, потому что, к счастью, ученые пока не все ушли в мир иной.
– А что с молодыми кадрами?
– Для молодых кадров надо пересматривать подход, и в первую очередь оплату труда. Молодые кадры приходят в науку. В наблюдательной сети зарплата есть, а в науке зарплаты нет месяцами, пока не откроют финансирование. У каждого семья. Поэтому в другие сферы – допустим, в энергетику, нефтегазовую промышленность, горно-металлургическую – их быстро переманивают. Они знают, кого переманить. И остаются те, кто не может туда уйти.
А вы знаете, что многие ученые днем сидят на работе, а ночью развозкой занимаются? Какая от них польза? Они, пока молодые, могут еще баранку крутить, а через определенное время – как? Вот этот вопрос весьма болезненный для будущего нашей сейсмологии и нашей страны. И часто приходится задумываться, как сохранить систему. Во время развала Советского Союза мы сохранили систему – из дома приносили питание для животных (имеются в виду животные, за которыми в опытных станциях наблюдают сейсмологи – прим. редакции). Плохо или хорошо – биологические станции существуют, действуют, гидрогеохимические станции и геофизические пункты наблюдения тоже действуют. Ну, не без проблем, но работают.
– Правда ли, что вы написали учебники, по которым обучаются будущие сейсмологи? И в чем заключается новый подход в обучении?
– Я прошел уже все землетрясения последних 50 лет. И в этой связи были написаны несколько книг. Если быть точным – 10 книг, учебников и учебных пособий. Фактически я работал днями и вечерами. И, кстати, ни за одну книгу я не получил «ни копья». Это, так сказать, жест доброй воли. Сейчас все в частных руках, а оставить материал надо. Я благодарен за то, что публикуют. Одна из последних книг – это «Сейсмология, сейсмостойкость сооружений». Она в прошлом году вышла. В следующем планируется второе издание, дополненное, переработанное.
Танаткан Абаканов. Фото: © Tengrinews.kz
Этот учебник предназначен для студентов, магистрантов, докторантов и для всех стран СНГ. В чем его преимущество? Когда я проводил анализ, оказалось, что нормальных учебников нет. Все пользуются учебниками 30-40-летней давности. За это время строительная индустрия ушла вперед, появились новые методы и прогноза, и проектирования, а также создания карт сейсмического районирования. И поэтому применительно к Казахстану и Российской Федерации, а также с учетом международных стандартов – Еврокодов (Eurocodes) был создан этот учебник «Сейсмология, сейсмостойкость сооружений».
Коллектив авторов – покойный Кусаинов (Амирлан Кусаинов, казахстанский ученый, доктор технических наук, бывший ректор Казахской головной архитектурно-строительной академии – прим. редакции), Андрей Теплых и Дмитрий Бондарев (известные специалисты из Российской Федерации по сейсмостойкому строительству – прим. редакции) и я.
Это большая книга – основной упор делается на казахстанский опыт. Видите, у нас тоже опыт есть.
День подготовки к землетрясению
– После прошлогодних землетрясений в январе, в марте, когда, по-моему, 5-6 баллов в Алматы было, в акимате было создано управление по сейсмологической безопасности. Регулярно проводятся сейсмотренировки. Но у населения отношение к ним не очень серьезное. Как нужно работать с людьми, чтобы они действительно реально готовились к землетрясению?
– Видите ли, у нас нигилизм у населения. Просто пренебрежение. У нас развито такое чувство: «ай, кудай сактайды» – «бог сбережет», мы хороший, добрый, гостеприимный народ, нас бог сбережет. Есть другое правило: «береженого бог бережет» – «сақтанғанды құдай сақтайды». И малая информированность – средства массовой информации ищут жареные факты: сколько человек на улицу выскочило, сколько упавших и так далее. Им нужны жареные факты, вместо того чтобы кропотливую работу проводить.
Я в Японии много раз был. Там 1 сентября – день подготовки к землетрясению, в память о землетрясении 1921 года в Токио, когда погибла 141 тысяча человек. В Японии много всевозможных комиксов, всевозможных памяток и так далее.
В 2012 году мы издали памятку для населения по мерам поведения – там описан алгоритм: как должны вести себя при землетрясении дома, на работе, в транспорте и так далее. Нами опубликовано руководство, рекомендации для руководителей предприятий, учреждений. Эту работу проводил непосредственно я со своими помощниками и ДЧС города Алматы. Потом это дело заглохло. Это не моя функция – распространять информацию.
Сейчас всякую ересь выкидывают в соцсети. Лучше выкиньте, как спасти ребенка. Беззащитны дети, если произошло землетрясение. Сейчас ни у кого нет 10-15 детей, чтобы можно было их жизнями рисковать. У каждого по ребенку. Ты на работе, произошло землетрясение, а этот малыш не знает ничего.
Надо будет каждого застраховать, объяснить, что надо делать, с кем общаться, каким образом после землетрясения встречаться с родителями или с близкими людьми.
Поэтому должны быть учебные курсы. Занятия должны проводить не те люди, которые никогда не видели землетрясений – это неинтересно. Опыт надо передавать свой. А, к сожалению, таких опытных у нас мало. Тем не менее есть еще люди, которые нюхали порох. В КазНИИСА (государственный научно-исследовательский и проектный институт в области строительства – прим. редакции) есть, в сейсмологии есть – пожилые, правда, очень даже древние люди. Но тем не менее их опыт надо передать. Когда приходит аксакал или опытный человек – по-другому воспринимается.
Есть места сбора, но народ не особо обращает внимание. Поэтому почаще им надо рассказывать и муссировать тему. Это каждодневная работа. Это не разовая кампания, а система должна быть – в саду, в школе, в вузах и так далее. Говорят: «Сирена заиграла…» А землетрясение шандарахнуло – никакой сирены нет. Сколько минут надо для сирены? Вы понимаете? В высотных зданиях 25 этажей – стоит ли убегать? В первую очередь надо найди место безопасное место в здании. Не пользуйся лифтом, пользуйся лестницей – все это надо будет разъяснять.
А что касается жилья, о чем вы спрашивали. Оно построено в разных условиях и представлено в городе от сейсмостойких до аварийных. И в этой ситуации каждый дом должен иметь соответствующий паспорт. И жильцы должны знать, где они живут. У нас очень жестко сейчас взялись за контроль строительных объектов. Эта работа акимата – достойная, я считаю. Но тем не менее обходные пути тоже есть. Некоторые строят для того, чтобы продавать.
Танаткан Абаканов (в первом ряду, в центре) на совещании с коллегами из архитектурно-строительной сферы. Фото из личного архива спикера
– Бытует мнение, что дома, построенные в советское время, более сейсмостойкие, чем современные. Вы в свое время были в составе проектировщиков бывшего здания ЦК Компартии Казахстана, это нынешний акимат, музея имени Кастеева, 16-этажных зданий на площади Республики. Как считаете, современные здания сейсмостойкие?
– Допустим, в больнице за ночь погибли пять человек, шесть человек имели температуру выше 39, 30 человек — выше 38. А среднестатистическая температура нормальная. Вы поняли?
– Вы имеете в виду «средняя температура по больнице» – да, поняла.
– Точно такой вопрос вы задаете мне. Каждое здание строилось индивидуально. Сейчас КазНИИСА проводит тотальную паспортизацию города – выявляют по каждому строению: сейсмостойкое, сейсмоопасное или требует дальнейших исследований.
Что такое сейсмостойкое? Это строение, рассчитанное на 9 или 10 баллов. Сейсмоопасное: это здание – уже труха. До сих пор у нас саманные здания 38-го года постройки есть, кстати.
И поэтому мой совет: каждый должен выяснить, в каком здании он живет. Как он обеспечил безопасность своего чада, своих детей? И от этого надо плясать. Вот мое основное кредо.
Мы сейчас все кинулись на здания. Здания – это хорошо, но, кроме них, есть стратегические объекты. Я работал в области обеспечения безопасности не только строительных объектов, но и стратегических . Этот вопрос является для меня очень важным. Почему? Да потому, что у нас сырьевая страна. Не дай бог шандарахнет землетрясение на месторождениях нефти и газа. Шандарахнет – это одно, может быть такое, что взрыв скважины приведет к многолетнему пожару.
Нами была создана мониторинговая система на примере Карачаганака. Мы устанавливаем сейсмические станции на Жанаозене, Тенгизе, на других месторождениях. Планировалось, что вся информация от этих станций должна стекаться на единый сервер, чтобы всей системой сейсмической безопасности владело наше государство. Наши задумки пока не претворены в жизнь.
Есть еще такие стратегические объекты, как гидротехнические. Вы помните, в прошлом году весной что творилось? На Евразийском континенте дамбы рушились.
До этого кызылагашская катастрофа в Алматинской области. Я не буду говорить о жертвах – целый населенный пункт ушел.
А в Российской Федерации что получилось? Саяно-Шушенская ГЭС – миллиарды убытка.
Справка от редакции. Авария на Саяно-Шушенской ГЭС стала одной из крупнейших техногенных катастроф в истории российской гидроэнергетики. Трагедия произошла 17 августа 2009 года: погибли 75 человек, станция получила серьезные разрушения. Производство электроэнергии было полностью остановлено. Катастрофа оказала существенное влияние на экологическую ситуацию в районе водохранилища, а также затронула социальную и экономическую сферы региона.
Танаткан Абаканов. Фото: © Tengrinews.kz
– Такое может быть у нас? Может быть.
Буквально три дня тому назад вышел сигнальный экземпляр новой книги. Авторы: я, мой сын Аскар Абаканов, PhD, специалист в области сейсмостойкого строительства и горной механики; Амирлан Кусаинов, казахстанский ученый, доктор технических наук, бывший ректор Казахской головной архитектурно-строительной академии, и Даурен Есентай, PhD, ректор Казахского автодорожного института. Называется «Гидротехнические сооружения» – о проектировании, строительстве, обеспечении эксплуатационной сейсмической безопасности.
Гидротехнические сооружения – это особый класс сооружений. И фактически сейчас это направление заглохло. И в этой связи в полной мере мы написали вот такой учебник. Им уже заинтересовались соседние страны. Мы думаем, что он будет настольной книгой как для студентов, магистрантов, докторантов, так и для заинтересованных специалистов. И основные вопросы, касающиеся безопасности, выделены на опыте Казахстана. Долгое время попутно с вопросом сейсмики я занимался также проблемой безопасности гидротехнических сооружений. В то время я не мог это опубликовать. Сейчас эти материалы мы включили в книгу, и они представляют интерес.
В частности – безопасность Капчагайского гидроузла, который был в полной опасности из-за утечки воды, которую не могли определить. Мы определили и исключили протечку. Представьте себе: под зеркалом воды на глубине 15 метров вторая река протекала под дамбой. И замуровали ее навеки: 215 кубических метров бетона, 65 кубических метров щебня. Но про эту работу мы в те годы не могли говорить. Сейчас, спустя время, все эти вопросы, а также вопрос строительства крупных гидротехнических сооружений на примере «Медео» как опыт мы передали: взрывные методы на скальных породах, проведение работ по устройству каналов, подводное бетонирование и сварка металлов. Все это включено в этот учебник.
Наряду с гидротехническим сооружением мы должны изучать вопросы безопасности атомных станций. Придет время – никуда мы не денемся – будет атомная электростанция у нас действовать. Мы же не будем бегать к проектировщикам – мы сами должны иметь представление об их безопасности.
– И все-таки скажите, пожалуйста, в Алматы по 10-балльной шкале в течение следующих 10 лет, как вы считаете, будет разрушительное землетрясение или нет? Вероятность какова?
– На данный вопрос никто никогда вам не даст точный ответ. Только псих может вам сказать: «Да, будет» или «Нет, не будет».
Об эксперте. Танаткан Абаканов – доктор технических наук, академик КазНАЕН (Казахстанская национальная академия естественных наук), эксперт ЮНЕСКО по проблеме землетрясений. С 1986 года работал в Институте сейсмологии Академии наук Казахской ССР в должностях старшего научного сотрудника, заведующего лабораторией прогноза ущерба от землетрясений. Был директором Института сейсмологии в Алматы с 2007 по 2017 год. Сейчас занимается подготовкой магистров и докторов наук по сейсмологии и сейсмостойкому строительству.
Беседовала Юлия Сарачакова
Видео: Юрий Съедин
Источник: https://tengrinews.kz/article/predskazat-zemletryasenie-intervyu-uchenyim-seysmologom-3026/
Фото: © Tengrinews.kz